Автор: admin

Спустя 2 с лишним года мама резко поняла, что паркет на кухне ей не нравится и решила запилить что-то новое.

Теперь у меня тоже с 8 утра в квартире работает перфоратор.

«Давайте же убьём эту ящерицу наконец!» (с)

Под двумя детеренсами его всё-таки затикали доты, ура. Спасибо доброму ханту, который уступил плечи, решив пороллить токен.

По пути за чантом встретил Тербурия. День удался.

рандом, рандом, хоть ты и рандом, и сволочной к тому же, но в нужные моменты успокаиваешь и обнадёживаешь лучше всех

Я ненавижу родителей за их консервативные взгляды. Пока что приходится терпеть.

Ролл не любит меня.

Токен и арбалет ушли мимо меня ну и фиг с ними, невелика беда.

Велика, конечно, но будем считать, что невелика.

Зато я топ дпс на халфии (44к), валионе (15к) и чо’галле (17к) в сурве. А вы говорите, сурвы не оп.

Меня захватил какой-то мужчина на «Марксистской» и мы ехали на «Площадь Ильича», несмотря на то, что он мне об этом не говорил, я знал это. По пути он умудрился ещё захватить какую-то девушку. Народу в метро было абсолютно безразлично, кроме деда лет 65-70, лысого, в очках, похожего на типичного учителя математики.

— А что ты мне сделаешь?

— Я зарядку по утрам делаю.

Это звучало смешно, я даже улыбнулся, зато дед начал от бессилия стучать кулаком в стекло, при этом перегон почему-то был на улице, а не под землёй. Далее, ехав на машине, мы попали под дождь, длившийся 4 секунды, я ему очень обрадовался, не знаю, почему. Потом мы приехали к посту ДПС, я вышел из машины и побежал к ним, чтобы они смогли как-нибудь помочь мне, но они спросили, почему я только в одной футболке и начали успокаивать, как будто я псих (на самом деле, это похоже на эпизод в «Мастере и Маргарите», когда друг Берлиоза попал в психушку и разговаривал там с главным). Я понял, что ничего не добьюсь и, увидев, что тот мужик начал вылезать с заднего сидения, побежал. Я точно знал, что бегу к метро, правда путь, который я выбрал, был немного странный, но я знал, что если мне удастся пробежать 30 чекпоинтов, то есть мест, про которые он знал, что я могу там спрятаться, то я могу спастись. Во время бега его голос так и звучал в моей голове, причём это было что-то похоже на политического лидера, потому что там явно проскальзывали фамилии Ленина и Сталина. Кстати, бежать было очень неудобно, потому что приходилось петлять, а от этого жутко заносило и я боялся, что упаду. 30-й чекпоинт был станция метро, но туда стояли 4 очереди за билетами на матч «Локомотива», пришлось бежать дальше, я нашёл какую-то яму, там была Наташа и разговаривала по телефону, на мою просьбу спрятаться она кивнула головой, мне пришлось ещё петлять по коридорам и лечь в полной темноте. Я ещё слышал его голос буквально над собой на тему мест, где я мог бы быть, но я знал, что он меня здесь не найдёт. Потом я услышал, как он ушёл, точнее, увидел, так как это уже была карта города аля Need For Speed, хотя, я почему-то не слишком верил, что он ушёл и продолжал лежать.

А потом проснулся в такой же позе. Такие дела.

Сегодня вдруг почувствовал, как классно зевать.

Хочешь спать или не выспался, наоборот, зеваешь — и вообще непередаваемое ощущение.

Или рассказываешь что-нибудь, делаешь зевок на секунду-полторы и продолжаешь; не знаю, мне кажется, это звучит так, как будто ты бывалый и классно и как вообще.

А ещё мне нужно купить боксёрскую грушу, потому что срывы при игре в фифу ни до чего хорошего не доведут.

Сегодня я решил не говорить правду об отсутствии опыта.

В итоге имеем килл Ал’Акира со 2-го трая и сетовый шлем.

Ура.

Однажды я пошел в магазин. А там сыр продают. «Надо же, — подумал я, — сыр! Куплю, пожалуй, граммов двести.» Купил. Дома положил в холодильник. Съем, думаю, на ужин. Но вечером обнаружил, что сыра нет. Куда бы ему деться? Взять никто не мог — я ведь один живу.
Вдруг вижу: сидит в углу мышь и сыр мой аппетитно уплетает. Как же она его из холодильника утащила? Дверца-то очень плотно закрывается.
Взял я тогда мышь и вместе с сыром посадил в холодильник. Пусть подумает там о своем нехорошем поведении. Пусть померзнет немного!
Сел было газету читать, а мышь — тут как тут. И лапкой мордочку утирает. «Дырка у меня, что ли, в холодильнике», — подумал я. Осмотрел его внимательно снаружи и изнутри, но дырки не обнаружил. Ради любопытства еще раз посадил в холодильник мышь. А она через минуту опять по комнате разгуливает.
Тут уж я не на шутку удивился.
— Ты это чего?
— Ничего, — отвечает мышь. — Гуляю вот. Сыр очень вкусный попался.
— Это ладно, — говорю. — Как ты из холодильника вылезаешь? Ход у тебя, что ли, потайной имеется?
— Зачем потайной? — удивляется мышь. — Я так прохожу. По-простому.
— Ну-ка, продемонстрируй.
— Пожалуйста!
И мышь подошла к дверце холодильника. И в тот же миг исчезла! Будто и не было ее вовсе… Я открыл дверцу. Мышь сидела в холодильнике, дожевывая остатки сыра.
— Ловко! — одобрил я. — Долго тренировалась?
— Я сроду так умела, — обиделась мышь.
— Вундеркинд, то есть вундермышь, значит?
— Да нет. Просто я четырехмерная.
— Какая, какая?
— Че-ты-рех-мер-ная!
— А это как? — не понял я.
— Очень просто, — объяснила мышь. — Ну вот скажи, каких размеров у тебя холодильник?
— Я не помню точно… Кажется, метр двадцать по высоте, а в длину и ширину — примерно полметра.
— Стало быть, длина, ширина и высота. Всего три измерения, — подытожила мышь. — А каков же размер холодильника в четвертом измерении?
— В четвертом? — удивился я. — Да нет вообще такого измерения! Только длина, ширина и высота. Куда же еще измерять-то?
— Ты, Савелий, существо трехмерное. И живешь в трехмерном мире. Вот тебе и кажется, что четвертого измерения нет. А я, между прочим, в холодильник твой аккурат через четвертое измерение проникаю.
Я почесал за ухом, потому что ничего не понял.
— Нельзя ли растолковать поподробнее?
— Хорошо, я попробую, — согласилась мышь. — Представь себе какое-нибудь существо, которому известно только ДВА измерения — длина и ширина. И живет оно в двумерном мире, другими словами, на плоской поверхности. Что такое «высота», там никто не знает, потому что все измерения проводятся или по горизонтали, или по вертикали. Так вот, у этого двумерного существа есть двумерная квартира. Ее план также удобно изображается на плоскости. — Мышь взяла бумагу, карандаш и принялась рисовать. — А теперь ответь мне, если это существо лежит на кровати, то что оно может видеть?
Я внимательно поглядел на рисунок.
— Телевизор может видеть. Тоже двумерный. Ну там стол, сервант. Наблюдать в окне двумерный вид снаружи.
— А если дверь на кухню приоткрыта?
— Тогда холодильник можно увидеть. И все, пожалуй.
— Правильно! — похвалила мышь. — Потому что стены квартиры мешают увидеть все остальное. И если к этому существу придет в гости другое двумерное существо, то оно должно, миновав прихожую, войти в комнату. Только тут они могут увидеться друг с другом. А что творится в это время, скажем, в ванной, они оба наблюдать уже не в состоянии, поскольку видеть через стены не умеют. А проходить сквозь них — тем более!
— Занятно, — согласился я. — А дальше?
— А теперь представь себе, что ты — трехмерное существо — оказываешься в этом плоском двумерном мире. У тебя есть там великое преимущество — третье измерение, то есть та самая «высота», о которой не имеют ни малейшего понятия двумерные обитатели. И благодаря этому ты созерцаешь двумерный мир как бы сверху, с «высоты» своего третьего измерения. Ты запросто можешь проникать в жилище двумерных существ, как бы «перешагивая» через стены, а уж видеть, что за ними происходит, — и подавно!
— Получается, что в двумерном мире для меня не существует никаких преград и барьеров?
— Вот именно! А главное, — тут мышь облизнулась, — тебе вовсе не нужно открывать дверцу холодильника, чтобы увидеть внутри сыр и без труда достать его оттуда.
— Кажется, начинаю догадываться. Вот ты какая, мышь четырехмерная! — обрадовался я. — Наш трехмерный мир ты созерцаешь как бы с «высоты» своего четвертого измерения, которое мы даже и вообразить-то себе не можем. И поэтому ты запросто проникаешь в мой закрытый холодильник, как бы перешагивая через его дверцу… Однако это еще не повод, чтобы красть чужой сыр.
— А ты догадлив, Савелий! — воскликнула мышь. — Действительно, для меня не существует препятствий в трехмерном мире. Потому что он представляется мне таким же «плоским», как тебе — двумерный мир. Короче говоря, я вижу тут все буквально насквозь. И тебя, между прочим, тоже. Вижу, как бьется твое сердце, как течет по венам кровь, и что в желудке у тебя совсем пусто.
— Неужели? — содрогнулся я.
— Но ведь и ты тоже видишь насквозь двумерных существ. А вот они увидеть тебя никак не могут. По крайней мере таким, каков ты есть на самом деле.
— Это почему же?
— Потому что двумерные существа могут наблюдать лишь твою проекцию на плоскость. Если ты пройдешься по их квартире, они обнаружат двумерные следы твоих ног — и только. «Высоты» же твоей, простирающейся в третье измерение, им ни за что не постигнуть, ибо третье измерение для них абсолютно неведомо.
— Постой, постой! — вдруг осенило меня.
— Но ведь выходит, что и тебя я воспринимаю всего лишь как трехмерную проекцию.
— Совершенно верно, — кивнула мышь. — Ты наблюдаешь только мой «след» в своем трехмерном пространстве. Вообразить же меня в четвертом измерении тебе не под силу.
— Жаль, — вздохнул я. — Интересно все-таки, как ты выглядишь во всех своих четырех измерениях.
— Я не могла бы тебе этого объяснить. А ты бы даже не смог себе этого представить. Как ни старался бы…
— Но почему, почему наше пространство трехмерно? Отчего оно имеет только три измерения — не больше и не меньше?
— Сие науке пока неизвестно, — глубокомысленно изрекла мышь. — Однако что-то проголодалась я. А в холодильнике у тебя, как вижу, пусто. Отправлюсь-ка в магазин поживиться чем-нибудь.
Но я возразил:
— Уж полночь близится! Все магазины давно закрыты.
— Для кого закрыты, — лукаво усмехнулась мышь, — а для кого нет никаких препятствий. Прощай, Савелий, существо ты мое трехмерное!
Мышь подошла к стене и бесшумно как бы «втекла» в нее. Будто бы и не было ее вовсе. Ни стены. Ни самой мыши.

из интернетов

Сначала был большой взрыв. Появились элементарные частицы. 14 миллиардов лет назад.
Потом частицы сконденсировались в звезды. Звезды из элементарных частиц сделали тяжелые элементы. Звезды взорвались.
Разлетевшиеся тяжелые молекулы и атомы сконденсировались в планеты. Это было примерно 5 миллиардов лет назад.
На одной из планет условия оказались на столько хороши, что тяжелые атомы и молекулы сконденсировались в сверхбольше и сложные молекулы. Изменялись, развивались ииииии… появился человек. Самая сложная, самая удивительная, самая неповторимая молекула во всей вселенной. Настало наше время. Молекулы конденсируются и разлагаются. Конденсируются и разлагаются. Уже миллиарды лет.

Пройдет еще немного времени, и случится катаклизм, или Солнце взорвется или еще что-то, но условия, при которых возникали сложнейшие структуры канут в небытие. Молекулы, которые образовались миллиарды лет назад больше не будут образовывать сложные структуры. Возможно, опять перейдут в простейшие формы: водород, гелий, отдельные частицы, которые были в таком же виде 14 миллиардов лет назад.

разве это страшно? Нет, не страшно. Разве это плохо? Нет, не плохо. Самые элементарные частички твоего тела живут уже 14 миллиардов лет. когда ты «умрешь», умрешь не ты, а всего-лишь более сложная организация молекул. Ты, твоя сущность, будет жить. Как жила раньше.
———————
а потом, спустя еще десятки миллиардов лет, когда распадутся даже протоны, и безмолвный, и по-настоящему черный космос будут бороздить лишь фотоны, с невероятно большими длинами волн, произойдет компактификация, «сбрасывая» износившуюся Вселенную в изначальную сингулярность. А затем — снова Большой взрыв, инфляционное раздувание пространства, образование и усложнение материи. И вновь появишься ты, чтоб снова прожить свою сегодняшнюю жизнь, и так бесконечное количество раз.
Небытия нет, ты просто не видишь эти миллиарды лет, протекающие между твоей смертью и рождением, и лишь редкие вспышки дежавю будут напоминать тебе, что ты уже был.